Еще совсем недавно беспилотные летательные аппараты считались чудом техники , а их применение могли позволить себе только «высокотехнологичные» страны. Сегодня, конечно, изделия уровня «Раптер» или «Хароп» на коленках не изготовить, но вот купить на открытом рынке квадрокоптер, снабдить его самодельным взрывным устройством и отправить на цель — задача вполне решаемая. Армянские террористы не раз пытались проделать что-то подобное в азербайджанском приграничье. Немало шума наделала и атака беспилотников на российскую базу «Хмеймим» в январе 2018 года.
Теперь в Москве сообщают о новой атаке беспилотников на базу в сирийском Хмеймиме. И о том, что этим самым атакам скоро придет конец — Россия вместе с асадовскими войсками готовит мощный удар по «террористам» в окрестностях городов Латакия и Идлиб.
Здесь, конечно, наличествует изрядное поле для комментирования. Как минимум нелишне задать вопрос: а как быть с недавними российскими же победными реляциями, что ИГИЛ разгромлен и уничтожен, а война в Сирии закончена? И еще. Согласованы ли российские удары с партнерами по Сирии?
Казалось бы, здесь уже достигнуто некоторое «территориальное размежевание» в виде тех самых «зон деэскалации». К тому же в последние недели в СМИ РФ было предостаточно «сигналов», что Москве удалось сблизить позиции на сирийском поле со многими влиятельными «внешними игроками». Весьма оптимистично российские эксперты комментировали итоги переговоров Трампа и Путина в Хельсинки по сирийской проблематике. Сирии во многом был посвящён и телефонный разговор Путина с президентом Франции Макроном. После этого, как радостно сообщили СМИ РФ, российская транспортная авиация доставила в Сирию французскую гуманитарную помощь. Правда, промелькнуло, что соответствующие договоренности были достигнуты еще в мае, а это уже заставляет озвучивать и такие неудобные версии: что же, для того, чтобы соглашения заработали, понадобился телефонный разговор двух президентов?
Но куда важнее другое. Госдепартамент США в минувшие выходные сообщил: в ходе встречи Помпео и Лаврова в Хельсинки, предшествовавшей переговорам Путина и Трампа, госсекретарь США Майк Помпео обвинил Россию на встрече в Хельсинки с главой российского МИДа Сергеем Лавровым в нарушении российско-американских договоренностей по Сирии. Речь шла об операции правительственных сил Сирии и ее союзников при поддержке ВКС России в провинциях Дараа и Кунейтра на юго-западе страны — они входили в так называемую зону деэскалации, о которых США и Россия договорились летом 2017 года.
А теперь РФ собирается наносить удары по боевикам к северу от Латакии, рядом с турецкой границей. Причем турецкие войска контролируют и значительную часть сирийского приграничья. В результате операции «Оливковая ветвь» Анкара установила контроль над всем регионом Африн. Турецкие военные части уже продвинулись вплоть до окраин Манбиджа. Причем турецким дипломатам удалось договориться с США о выводе курдских формирований, при помощи которых из окрестностей этого города выбили боевиков ИГ. Наконец, здесь тоже находится зона деэскалации «Идлиб», но уже согласованная с Турцией. На территории Идлиба, по разным данным, находится до 15 тысяч боевиков, представляющих уже умеренную оппозицию, которую с самого начала поддерживав здесь Анкара.
И если на этом фоне Башар Асад и Россия анонсируют новый удар к северу от Латакии, то тут уже не получится не озвучить вопрос: против кого он направлен? Против «Исламского государства»? Вряд ли. Его боевиков отсюда уже «выбивали» в несколько волн.
И вот на этом фоне версия, что ударить Россия намерена и в прямом, и в переносном смысле прежде всего по турецким интересам, не выглядит такой уж безумной. Вспомним: едва появившись на территории Сирии в 2015 году, ВКС России начали наносить удары именно по силам сирийской «умеренной оппозиции», которую как раз и поддерживала Анкара. Заодно бомбили туркманские деревни в окрестностях той же Латакии, где, кстати говоря, не было никаких «боевиков ИГ». Многие косвенные признаки — и развязанная против Турции «информационная война», и «залеты» российских бомбардировщиков на ее территорию — тоже дают изрядную пищу для размышлений. И да, еще одна деталь: и Башар Асад, и российские пропагандисты усреднено именуют «террористами» всех противников Асада без разбора — точно так же, как Москва именовала «исламскими фундаменталистами» всех сторонников независимости Азербайджана в 1990 году.
Наконец, у Москвы есть и свой интерес — база «Хмеймим» и пункт базирования ВМС в районе Тартуса, близ все той же Латакии. Откуда рукой подать не только до турецкой границы, но и до базы «Инджирлик», и до Джейханского терминала. Это — точка пересечения силовых векторов мировой политики на протяжении многих веков, если не тысячелетий. И вряд ли стоит заблуждаться, против кого Москва в первую очередь укрепляет свое военное присутствие в Средиземноморье — планы «прорыва» к Босфору и Дарданеллам официально не озвучиваются, но с повестки дня не сняты. Иначе «державный» телеканал в России не назвали бы «Царьград».
И вряд ли в Москве заблуждаются: в случае краха режима Башара Асада Россию вместе с ее планами по обустройству своей базы наверняка «попросят», и не факт, что вежливо. Что уже диктует вполне понятный план действий: выбить с сирийской сцены именно умеренную оппозицию, оставить Башара Асада в качестве единственной альтернативы ИГ — и тогда уже начать с Западом новый торг по Сирии.
К тому же все происходит на фоне как минимум неоднозначных процессов вокруг Турции. Нет, внешне между Москвой и Анкарой вроде бы все вполне мирно и спокойно. Но серия заявлений Турции о непризнании аннексии Крыма и ответное раздражение Москвы дают здесь изрядную пищу для размышлений. Как и аресты «гюленистов» в Украине, кстати говоря. Более того, эксперты обращают внимание еще на многие обстоятельства. В Турции объявили о нормализации отношений с Нидерландами — кризис в отношениях двух стран разгорелся еще на фоне подготовки к конституционному референдуму. Российские ЗРК С-400, покупка которых Турцией вызвала обеспокоенность в НАТО, все еще не поступили в страну, и их поставка отложена по крайней мере до конца года. И все бы ничего, но в Анкаре ведут переговоры о приобретении американских ЗРК Patriot. И одновременно налаживают сотрудничество с европейским оружейным консорциумом. Словом, Анкара стремительно преодолевает кризис в своих взаимоотношениях с партнерами по НАТО, и в Москве, похоже, решили ответить.
И тут уже не кажется «случайным совпадением», что власти Манбиджа тут же в нарушение всех договоренностей начали вести переговоры о передаче контроля над городом не Турции, а Башару Асаду. Если вспомнить, что Москва и Дамаск на протяжении десятилетий поддерживали террористическую группировку РКК, то такой «политический вираж» как раз накануне российских ударов тоже дает пищу для размышлений. Судя по всему, в очередной антитурецкой игре Москва готова задействовать едва ли не все имеющиеся на руках козыри. И даже отправка гуманитарной помощи в Сирию из Армении тоже ложится в эту схему на удивление точно.
Только вот представляют ли себе в Москве реальные последствия очередной авантюры на сирийском поле? Особенно с учетом того, что Турцию так и не удалось рассорить с ее западными партнерами, и расклад сил для России куда хуже, чем это казалось российским стратегам не то что в 2015 году, но даже пару месяцев назад? Впрочем, нынешний виток российской активности в Сирии более всего этакий «маневр отчаяния». Когда уже не до тонких расчетов и хладнокровной игры, а надо просто использовать последний шанс, чтобы не вылететь из игры.
Нурани, политический обозреватель
Minval.az
