Масштабные трансформации на Кавказе начались. Формируется новая геоэкономическая конъюнктура, обещающая дополнительные преференции странам региона, которым всего-то необходимо ответить открытостью к взаимодействию. В поствоенных условиях это один из ключевых факторов действия.
Все страны за исключением Армении выказывают готовность к подключению к высоким интеграционным скоростям. Новые подходы кроме всего прочего подпадают еще под общую заботу безопасности. Условия диктуют быть в движении.
В Ереване оно есть, но в иной плоскости. Политический класс Армении вовсе не торопится встраиваться в новые геоэкономические реалии. У них есть дела по-важнее, и связаны они с ревизией итогов 44-дневной войны, что расставила все по местам.
На фоне роста реваншистских настроений и предъявления большого счета действующему премьеру Николу Пашиняну обозначилась активность карабахского клана. Его авангард в лице второго президента Роберта Кочаряна, можно сказать, вышел из тени, и демонстрирует подвижность, но в системе внутренних коммуникаций. Региональные схемы его не интересуют, и тому имеются причины.
Он явно готовится во власть, чтобы свести счеты с оппонентами. В ряду его главных противников Никол Пашинян стоит особняком. Чтобы подчинить внимание общественных сил себе, он педалирует тонкую материю.
Его утверждения о предательстве в ходе боев за Шушу преследуют цель сбить хрупкие прицелы официального Еревана, который уже вовлечен в формат региональной тройки.
Кочарян настаивает на проведении тщательного расследования ради выяснения обстоятельств освобождения города Шуша из армянского плена. Азербайджанский десант сделал невозможное возможным, применив сложную тактику и невиданную волю к победе.
Бойцы спецназа буквально руками и зубами одолели защитников оккупированного армянами города. По свидетельству самих участников боев, натиск азербайджанских сил оказался настолько неожиданным и приступообразным, что армянские силы в пылу невиданного замешательства стали открывать огонь по своим же.
Им показалось, что азербайджанские бойцы, переодевшись в форму армян, применили банальный ход. Но все было намного тоньше. На войне не только оружие, но и боевой дух играет роль определяющего значения. Он и сразил армянский гарнизон, водрузив азербайджанский триколор на высоких строениях освобожденного города.
На этом эпизоде и хочет поймать кураж пашиняновский пленник Кочарян, репутация которого заметно подмочена не только коррупционными схемами начала нулевых, но и диктаторскими замашками, приведшими к гибели политиков и ни в чем неповинных людей.
Замысел второго президента читается без особых усилий. С одной стороны он, подвергая сомнению подвиг азербайджанской армии, принижает цену блестящей победы Азербайджана.
С другой стороны, он пытается внушить мало-мальски активным общественным группам надежду на реванш, дескать, мы проиграли ввиду измены пашиняновской команды, и теперь ничего не стоит приступить к возобновлению военных приготовлений ради контрудара.
В этом же контексте исподволь он ведет подготовку к переформатированию политической структуры страны, которая на сегодня находится в разобранном виде. Чтобы придать ей, скажем так, утраченную дееспособность, необходима смена власти.
С этими целями он и принимает в своем офисе представителей ведущих информационных агентств, чтобы растормошить недовольную властью колонну, сомневающихся и прочих, видя в сложившейся хаотичной обстановке революционную ситуацию.
Но, кажется, второму президенту отказывает память. Если он запамятовал тот негативный эффект, который породили в стране его чудовищные преступления, тогда норовит наступить на старые грабли. Но он полон решимости превратить неудобные мотивы своей кровавой биографии в преимущество.
Такое в политическом мире допускается, примеров много. Но ситуация в стране с острым дефицитом доверия к политикам создает для экс-президента почти неподъемную конъюнктуру.
Заточенность на клановость, провоцирование позиционных боев с оппонентами, похоже, будет только нарастать. Экс-президент будет накалять внутриполитическую обстановку до предела, чтобы потом возглавить драчку и опередить конкурентов в гонке за премьерское кресло.
Как бы все ни парадоксально не выглядело, на сегодня наиболее прагматичным политиком страны выглядит Никол Пашинян, который стал жертвой провальной политики предшественников. Они не оставили Еревану шансов на диалог с Баку.
Единственный минус Пашиняна в том, что он, придя во власть, не смог развернуть государственный корабль в сторону от опасного курса. Идеология тюрконенавистничества, доставшаяся новой власти от предыдущих лидеров, оставила ему всего лишь одну возможность – идти по проторенной корявой дороге ненависти.
Культ Гарегина Нжде, который активно продвигали Роберт Кочарян с Сержем Саргсяном, это был заказ зарубежной диаспоры, церкви и бесноватых националистов, что всегда заказывали музыку на жесточайшую конфронтацию с Баку и Анкарой. В результате получилось то, что сегодня имеет армянское общество – разбитую страну, армию и надежды.
Кочарян и ему подобные уже оставили свой след в истории со знаком минус. Все грехи и беды, ответственность за которые кочаряно-саргсяновская шайка валит на одного Пашиняна, имеет целью подчистить свой черный бэкграунд на пути к политическому воскрешению.
Пашинян же имеет шанс оставить в истории иной, более презентабельный след. Многие в стране понимают, что время идеологии цехакронизма безвозвратно ушло. Не ставить, а валить памятники Нжде надо.
Не хватает смелости признать, что не одно десятилетие впередсмотрящие вели народ в ложном направлении.
Когда в обществе доминируют людоедские традиции, взращенные на почве болезненного самолюбия и крайнего национализма, лучше меньше говорить и больше делать. Глядишь, вместе с плодами праведных трудов и сознание просветлеет. Такое ведь тоже случается.
Тофик Аббасов
Minval.az
