Пекин в эти дни – бесспорно столица международной «военной дипломатии». Здесь проходит 10-й Сяншаньский форум — этакий «военный Давос», еще недавно сугубо «Тихоокеанский», но сегодня «орбита» этого форума куда шире, и участие в его работе министра обороны Азербайджана Закира Гасанова – наглядное тому подтверждение. Это расширение географии Сяншаньского форума соблазнительно принять за подтверждение того, что политика Китая выходит за сугубо азиатские рамки, и Пекин претендует на глобальное лидерство или во всяком случае глобальную роль.
Как бы для этого есть основания. «Китайское экономическое чудо», города, застроенные новенькими небоскрёбами, собственная космическая программа, цифры роста ВВП – всё это производит неизгладимое впечатление. Но…
Можно долго спорить, что именно в результате реформ получилось в Китае: «социализм с рыночным лицом» или «капитализм с партбилетом в кармане». Но это точно не устойчивая и процветающая рыночная экономика. Попытки сочетать рыночную экономику и диктатуру Компартии Китая привели к тому, к чему не могли не привести – чудовищной коррупции, сбить волну которой не помогают даже публичные расстрелы, «забюрокраченности» и прочих прелестям.
В результате дела не ограничивается тем, что «пик» темпов экономического роста КНР уже пройдён, его двузначные цифры в прошлом, прежняя модель развития себя исчерпала, а новой и столь же эффективной пока не найдено. Китай подошел к той точке, когда надо или дополнять экономические преобразования политическими, а значит, партийной элите придётся делиться властью, или… сворачивать реформы. В результате — вполне предсказуемое появление в верхах соперничающих группировок, «драка под ковром», слухи о попытке военного переворота как раз накануне съезда КПК, а теперь – таинственная отставка министра обороны Ли Шанфу, который перед этим два месяца не появлялся на публике.
Попытки заменить официальную идеологию марксизма-маоизма на ханьский национализм взвинтили напряженность на национальных окраинах, и это не только Тибет, но и Синьцзян-Уйгурский автономный район и даже доселе тихая Внутренняя Монголия. Причём никакая «цифровая слежка» и «лагеря перевоспитания» не дают Пекину уверенности, что ситуация под контролем.
Более того, как показывает анализ новостей с Дальнего Востока, разговоры о будущем статусе сверхдержавы для КНР уже вскружили голову в Пекине слишком многим. Синхронно с этими лестными для Китая прогнозами начали разогреваться региональные конфликты – Тайвань, Южно-Китайское море, архипелаг Спратли… А «растревоженный конфликт» нельзя вернуть к нулевой точке. Китаю остается или «давить» дальше, превращая соседей во врагов и оказываясь перед необходимостью тратить ресурсы на несколько конфликтов сразу, или отступить и «потерять лицо».
Наконец, самая громкая внешнеполитическое акция Китая последнего времени – мирный план по Украине – закончилась ничем. Китай изложил привлекательные принципы, но не представил плана как такового: кто, откуда и в какие сроки отводит войска, какие территории возвращаются Украине и т.д. Наконец, как уже отмечалось, даже теоретически не могло пройти бесследно нашумевшее интервью посла Китая во Франции Лу Шая, где он поставил под сомнение независимость новых государств постсоветского пространства. А для Азербайджана и Центральной Азии есть и свое измерение – и репрессии против уйгуров, и тёплые отношения Пекина с военной диктатурой Мьянмы, виновной в геноциде мусульман рохинджа…
Да, всё это как бы не отменяет ни привлекательности экономического сотрудничества с КНР, ни важности логистических проектов. И Азербайджан, как и другие государства региона, без сомнения, будут сотрудничать с Китаем, но вряд ли согласятся на участие в проекте «китайского мира». Название «Один пояс, один путь» звучит эффектно, но Китай – далеко не единственный «путь» для государств региона. Особенно если он проходит через «исправительные лагеря» в Урумчи и мьянманский штат Ракхайн.
Нурани, обозреватель
Minval.az
