Официальные заявления американцев редко соответствуют их реальным намерениям и фактическому положению дел. И для многих, в том числе, западных стран, это уже аксиома. Но угрозы и «зеленые» мутят рассудок. Удалось ли его замутить президентам государств ЦА, вызванным на ковер к Байдену и удостоившихся пожать ему руку?
В рамках визита в США для участия в заседании Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке впервые состоялся саммит глав государств Центральной Азии и США (формат 5+1), организованный американскими госдепом и ЦРУ. В преддверии встречи с Байденом президентов Узбекистана, Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана и Туркменистана Вашингтон заявил, что основными темами обсуждения на саммите будут развитие «зеленой» энергетики и вопросы сотрудничества в сфере безопасности. Темы эти рассмотрены, конечно, были, но о главном – почему президент США удостоил своим вниманием «каких-тот там кочевых» центрально-азиатов – сказано не было.
А на ковер (может, даже бухарский) Байден вызвал глав государств ЦА потому, что регион – не какой-то там кочевой (тут американцам пришлось запрятать свой снобизм поглубже), а в силу того, что он является (спасибо или упрек географии?) важным инструментом давления на Россию и Китай. И потому, что граничит с Афганистаном. Собственно, эти «три кита» и поддерживают львиную долю заинтересованности США в Центральной Азии и в укрощении региона, становящегося, по американским меркам, излишне независимым и несговорчивым.
Ну и, конечно, американцы традиционно стараются внедриться в богатые природными ресурсами страны, – а весь регион ЦА напичкан ими более чем щедро и разнообразно. Казалось бы – радоваться, разумно использовать недра и богатеть. На поверку же оказывается, что углеводородные и иные богатства привлекают алчных и воинственных. И, кроме того, достаточного количества собственных денег на разработку недр у республик ЦА – нет.
И все же – отчего для разговора с президентами государств Центральной Азии пришлось двинуть самую «тяжелую артиллерию» – Байдена. Думается, случилось это потому, что участившиеся, с начала украинских событий, набеги высокопоставленных американских гражданских и военных чинов на ЦА, включая госсекретаря Блинкена, не дали желаемого результата: вытеснения России и Китая из региона и даже прекращения торговых отношений с РФ. Вашингтон, напомним, обещал возместить издержки пяти республик от разрыва отношений с РФ в размере 25 млн (!) долларов. В итоге он добился только того, что центрально-азиаты, несмотря на угрозу санкций со стороны США, ограничились тем, что не снабжают Москву вооружением и товарами двойного, то есть и военного тоже, назначения. Хотя Вашингтон продолжает подозревать некоторые республики ЦА в поставке РФ «серого импорта» и обходе санкций.
Что касается Афганистана, его близость к Центральной Азии позволяет Вашингтону использовать регион в качестве посредника с Кабулом и – так или иначе – взаимодействовать и контролировать страну, из которой американцы смотались буквально за одну ночь, бросив на произвол судьбы сотрудничавшее с ними население.
Ну и опостылевший американцам «опасный» Китай, занявший во многих сферах государств Центральной Азии весьма устойчивые позиции. Кроме того, Китай контролирует около 90% рынка редкоземельных металлов, крайне важных для создания новейших технологий. А их запасы в ЦА – обширны.
Судя по региональной прессе, эйфории и фанфар по поводу саммита президентов ЦА с Байденом не было – за небольшим исключением. Потому как в народе существует понимание того, что наобещав и подкинув пяти государствам региона скупенькую сумму денег за смену их внешнеполитического курса, то есть ухода от многовекторности (Россия, Китай, Турция, Иран и т.д.), американцы потребуют невозможного, прямо угрожающего безопасности Центральной Азии, ее суверенитету, энергетической независимости и вообще благосостоянию.
И хоть Белый дом разместил на своем сайте совместное заявление первого в истории президентского саммита C5+1, в котором впервые не упоминалось нарушение прав человека в государствах ЦА (а правозащитники призывали Байдена к жесткости в этом вопросе), и основной акцент был сделан на энергетической безопасности, заверении шести президентов в приверженности к соблюдению принципов Устава ООН (уважение независимости, суверенитета и территориальной целостности всех государств); укреплении их партнерства посредством платформы C5+1, но о «сотрудничестве для решения сложных проблем региона и устранения возникающих угроз» – тоже было сказано.
Да, вопрос безопасности обсуждался (сотрудничество в области обороны, правоохранительной деятельности и борьбы с терроризмом), в том числе и – особо, судя по содержанию заявления, – на фоне событий в Афганистане. Заметим, однако, что государства Центральной Азии и США по-разному видят решение региональных вопросов и, вероятно, «угрозы безопасности» в понимании сторон – тоже разнятся. Надо полагать, что для США – это, в первую очередь, Россия, Китай, Турция, Иран. Ну и все остальные, кто развиваются не по американским лекалам.
Что же касается лекал, в заявлении президентов подтверждается их приверженность к совместной работе по продвижению верховенства закона и демократического управления. И, что интересно, все пять президентов поддержали укрепление связей с США посредством поддержки и наращивания образовательного потенциала, профессионального обучения, развития молодежи и возможностей обмена.
В переводе на реальное это означает, что НПО и НКО в государствах Центральной Азии будут множиться, пропагандировать чуждые мусульманам ценности (ЛГБТ и прочее) и формировать (очень грамотно – опыт большой) критическую массу для потрясений типа «арабской весны» или «цветных революций» – розовых, тюльпановых, иных – это уже дело вкуса. Если, конечно, заявление не представляет собой «филькину грамоту» для президентов государств ЦА, в большинстве своем не приветствующих деятельности грантоедов с подстрекательским уклоном.
США, разумеется, были извещены о том, что не только Россия, Китай, но и «кочевники» – не лыком шиты, и что главным посылом «позитивной повестки» является антикитайский и антироссийский вектор, формирование новой геополитической реальности в отрыве государств Центральной Азии от их традиционных партнеров. Но Москве хватило ума заявить через пресс-секретаря президента РФ Дмитрия Пескова, что дескать, все путем.
Комментируя саммит 5+1 он сказал, что «У стран Азии, разумеется, есть свои отношения с США, поэтому, безусловно, это право этих стран проводить такие встречи. Мы, конечно же, внимательно это всё отслеживаем». А «Для нас (России) главное не это. Главное — продолжение нашего диалога».
Это можно считать ответом Кремля советнику президента США по национальной безопасности Джейку Салливану, заявившему накануне встречи, что саммит президентов стран Центральной Азии и США «не направлен против какой-либо страны». «Он о позитивной повестке, над которой мы хотим работать с этими странами», — разъяснил Салливан.
Политический обозреватель Дмитрий Смирно в своем Telegram-канале подтвердил, и с ним трудно не согласиться, что обсуждение общих целей в области безопасности, экономики и охраны окружающей среды – это всего-навсего формальный повод. На деле главная тема саммита – Россия и Китай.
«Скорее всего, – поясняет он, – Байден вслед за недавним созданием треугольника США-Япония-Южная Корея, будет пытаться создать зону напряжения для Москвы и Пекина и в Центральной Азии. Таким образом образовать кольцо отчуждения для них и попытаться ослабить их политическое и экономическое влияние на пять центрально-азиатских стран».
Но удастся ли такая комбинация – замена российского, китайского, турецкого присутствия в регионе? Разумеется, ее успех – неуспех зависит от властей государств ЦА. И в некоторой степени (частично) она уже удалась, и «базовой» страной американцы выбрали Узбекистан, чего они, собственно, и не скрыли. Но обвести вокруг пальца такого дальновидного политика как Шавкат Мирзиеев весьма трудно, хотя американцы достаточно широко развернулись в Узбекистане. А еще раньше – в Казахстане, вкупе с англичанами. А вот туркмены все еще предпочитают Китай. То есть политика кнута и пряника – угроза санкций на фоне обещаний и реальных инвестиций американского капитала – в действии: главное, каково их соотношение.
Пока президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев говорил с Байденом и на заседании Генассамблее ООН о «высоком», Мирзиеев решал вопросы более приземленного порядка, приносящего, однако, прибыль, о чем подробнее – читайте ниже.
Итак, Токаев, информируют казахские СМИ со ссылкой на пресс-службу президента, напомнил Байдену: Казахстан в своё время добровольно отказался от четвёртого по величине ядерного арсенала в мире, унаследованного после развала СССР. Он призвал президента США ратифицировать протокол по безъядерной Центральной Азии. Государства, ратифицировавшие этот документ, обязались не применять ядерное оружие против стран ЦА и не угрожать им его применением. «Этот шаг, – сказал Токаев, – позволит завершить процесс институционализации безъядерного статуса региона и станет важной вехой в международных усилиях по укреплению ядерного разоружения и нераспространения».
Отметим, что Центральная Азия является единственным регионом в северном полушарии, где запрещено размещение ядерных арсеналов. Протокол ратифицировали Китай, Россия, Франция и Великобритания, а США остаются единственной ядерной державой, которая этого не сделала: то есть подписала, но не ратифицировала. На это обстоятельство хорошо бы обратить особое внимание – тем более, разглагольствуя о безопасноти, без которой вне США – ну, просто никуда.
Тем временем Мирзиеев, по данным его пресс-службы, договорился с американским производителем технических газов Air Products о вложении в экономику Узбекистана 10 млрд долларов (соглашение подписано). Air Products озвучила свое намерение принять участие в разработке нормативной документации в сфере декарбонизации в Узбекистане и внедрить свои разработки в пищевую промышленность страны. В настоящее время американская компания реализует в Узбекистане проекты по переработке промышленных газов, производству сжиженного газа, синтез-газа, азота и кислорода – с 2021 она инвестировала в Узбекистан более 1 млрд долларов.
Но это еще не все: в газете nuz.uz Мурад Узаков – руководитель центра Института стратегических и межрегиональных исследований Узбекистана – назвал саммит ЦА – США «историческим». Восторги по этому поводу опустим: дело – важнее. Так вот, пишет он: Мирзиеев провел плодотворные переговоры с представителями американо-узбекской торговой палаты, руководителями крупных американских корпораций GE Healthcare, Oppenheimer, Cerberus, CNH и Cintana, в ходе которых были обсуждены конкретные планы американского бизнеса по расширению деятельности в РУз; достигнуты договоренности по привлечению инвестиций в реальные сектора экономики республики с разработкой «дорожных карт» по реализации совместных проектов.
«Другим перспективным направлением взаимодействия, – сообщает эксперт, – становится запуск диалога о добыче минеральных ресурсов, прежде всего, по освоению месторождений редкоземельных металлов (!), потребность в которых на глобальном уровне в эпоху перехода на «зеленую» экономику существенно возрастает».
И – внимание! – «О высокой заинтересованности США развивать торгово-экономические отношения со странами Центральной Азии также свидетельствуют запуск в США процесса отмены поправки Джексона-Вэника и скорейшее установление постоянного нормального статуса торговли для Узбекистана, Казахстана и Таджикистана».
Вносим ясность в этот вопрос: поправка была актуальна для США во времена холодной войны с СССР, которого давно уже нет, и то, что она устарела и существует только для политического «понта» и/или шантажа, ясно как день.
Эксперт полагает, что «… наметившаяся тенденция повышения уровня диалога и активизация деятельности между ЦА и США свидетельствуют о заинтересованности Вашингтона в стабильном и устойчивом развитии центрально-азиатского региона, где, благодаря установившейся атмосфере добрососедства и взаимного доверия, усиливается политико-экономическая кооперация и взаимосвязанность. Это, в свою очередь, повышает роль и значимость региона в системе международных отношений».
Возразим: во-первых, США не могут, по определению, быть заинтересованными «в стабильном и устойчивом развитии» региона ЦА, поскольку их страсть разделять и властвовать уже хорошо известна, равно как и стремление подмять под себя и только под себя эти государства, лишив их благ от традиционного и взаимовыгодного партнерства с другими странами с «дружбой» против них. О каком устойчивом развитии в таких условиях может идти речь?
Второй момент. «Атмосфера добрососедства и взаимного доверия», усиливающая политико-экономическую кооперацию и взаимосвязанность государств региона, в Центральной Азии еще не царит. Точнее, теоретически регион к ней стремится, беда, однако, в том, что (в том числе) Таджикистан и Кыргызстан так и не пришли к компромиссу по демаркации и делимитации границы и едва ли не воюют между собой. А Туркменистан идет собственным путем развития, часто не в ногу с другими республиками Центральной Азии.
Что касается «повышения роли» региона в международных отношениях. Роль эта и так высока для Запада, однако постольку, поскольку он граничит с его антагонистами – Россией и Китаем, с Афганистаном, с которым США двурушничают, а также потому (об этом уже было сказано), что регион избыточно богат природными ресурсами. А «повысится» его роль тогда, когда за него начнется открыты бой трех вышеназванных международных игроков. Причем, по факту речь идет не о политической роли стран Центральной Азии (звучит-то солидно), а о территориальной как идеальной площадке для организации крупного очага нестабильности и прихвата природных богатств.
Думается, президенты государств ЦА это осознают, и американское понимание «миропорядка» мягко отвергают, придерживаясь курса многовекторности во внешней политике. Точнее, они обязаны его придерживаться, дабы не стать жертвой, как минимум, неоколонизации, новый импульс которой стал раскручиваться с начала украинских событий.
То есть по мере возможностей (и, конечно – лучше сообща) государства Центральной Азии должны сами формировать круг партнеров и определять его рамки, работать в формате тех схем, которые им выгодны экономически, в контексте безопасности и укрепления суверенитета.
Характерная деталь: за последние полтора года Центральная Азия стала развивать свои отношения с Азербайджаном как важным транспортно-логистическим центром и самодостаточным государством; нарастила торговлю с Турцией и Южной Кореей. В большинство государств региона переместилось огромное количество предприятий из России, которая, кстати, имеет тесные торгово-экономические и энергетические связи с ЦА; поступают инвестиции из Евросоюза.
Так что положив на весы те блага, которые почти весь регион имеет от многовекторности (не будем забывать о роли Китая), становится ясно, какая из двух «чаш» перевешивает; кто важнее в контексте полноценного задействования нового «Шелкового пути», связывающего Китай с Европой, Россию с Ираном, Китай – с Ближним Востоком – ведь ЦА, вместе с Азербайджаном, является важным звеном соответствующего проекта.
Словом, хотелось бы – на благо Центральной Азии, – чтобы она вела выгодный для себя диалог бизнес-характера, а не политического шельмования, поскольку точек совместимости в политике у коллективной ЦА и Вашингтона – мало. Но от идеи додавить Центральную Азию Вашингтон вряд ли откажется: многополярности он не приемлет, и «жаба душит».
Ирина Джорбенадзе, автор Minval.az
