Историю карабахского конфликта можно считать завершенной. Завершилась она однодневной, точнее, 24-часовой войной и победой в ней Азербайджана. И теперь перед Баку стоят задачи иного характера. Однако у этого конфликта есть почти тридцатилетняя история переговоров в рамках МГ ОБСЕ, разных формул и предложений.
О том, как в настоящее время ситуация видится со стороны, в интервью Minval.az рассказал экс-посол США в Азербайджане, бывший сопредседатель МГ ОБСЕ, член правления Джеймстаунского фонда Мэтью Брайза.
– Как вы оцениваете происходящее? Что можете сказать о силовой операции Азербайджана и путях решения карабахского вопроса?
– Я считаю, что эта антитеррористическая операция является прекрасным примером того, как можно использовать военную силу, чтобы достичь дипломатических целей, эксперты и ученые часто задаются этим вопросом. Это решение прекрасно продемонстрировал Азербайджан. Используя малую военную силу, Азербайджан решил карабахский вопрос, вынудил нелегальные вооруженные формирования сложить оружие. Для меня это было неожиданно. Армения не имеет возможностей для того, чтобы изменить ситуацию в Карабахе. Это большая победа для Азербайджана, это дипломатическая и политическая победа, достигнутая силовым путем. Это, во-первых.
Во-вторых, сейчас, когда уже не станет армянских вооруженных формирований в Карабахе, не будет препятствий для подписания мирного соглашения. И президент Алиев, и премьер-министр Пашинян хотят подписать мирное соглашение. Я очень оптимистично отношусь к этой ситуации, хотя очень многое зависит от будущих обстоятельств, от Никола Пашиняна, а именно, от его политических оппонентов. Они не хотят мира, они хотят вечного конфликта. Они зарабатывают деньги и получают политическую силу благодаря радикальным позициям в данном вопросе.
– 21 сентября состоялось заседание Совбеза ООН. Прозвучали мнения представителей Франции, Великобритании, США. Хотелось бы услышать ваше мнение о позиции США. Если даже Франция заявила о том, что она признает территориальную целостность Азербайджана, то со стороны представителя США такого заявления не последовало. Хотелось бы знать позицию Вашингтона по данному вопросу? Что там думают о реинтеграции?
– Я нахожусь не в Вашингтоне, поэтому не могу сказать, о чем думают мои коллеги в столице США. Но мой опыт подсказывает, что США признают территориальную целостность Азербайджана и Карабах – в его составе. С другой стороны, в США всегда были против того, чтобы государство использовало военную силу, но при этом сам Вашингтон использует военную силу. В принципе, считается, что, когда государство применяет военную силу — это не хорошо.
Я разговаривал с европейскими дипломатами вчера, в том числе с послами европейских стран, и скажу вам, что они совершенно не обращали внимания на Трехстороннее заявление, подписанное 10 ноября 2020 года. Для них эта история началась, когда Азербайджан начал локальные контртеррористические мероприятия: они забыли всю историю, имевшую место до этого, и сконцентрировались только на том, что Азербайджан использовал военную силу.
Возможно, они не хотят знать историю конфликта. В конце концов, мои бывшие коллеги в Госдепе и Белом доме увидят то, что откроет дорогу подписанию мирного договора. В конце концов, они будут смотреть на это позитивно.
– Можно ли сказать, что документ, подписанный 10 ноября 2020 года, потерял силу, и что будет подписан новый документ, который поставит все точки над i в отношениях между Азербайджаном и Арменией?
– Да, скорее, так и будет. Единственное, что я не знаю, сможет ли Пашинян «выжить» с политической точки зрения. Никол Пашинян хочет подписать мирный договор, президент Алиев также хочет подписать его. И если Пашинян остается у власти, а я ожидаю, что он останется, то мирный договор будет подписан. Я думаю, что заявление от 10 ноября — это рамочное соглашение для мирного договора.
– Насколько поменялась геополитическая ситуация в регионе Южного Кавказа и какова роль в этом влияния ЕС и США?
– Это очень широкий вопрос. В данное время самое важное – то, что дорога к мирному соглашению открыта и то, что Армения будет реинтегрироваться в региональную экономику, и таким образом восстановит свои транспортные связи с Азербайджаном и Турцией. Качество жизни для армян улучшится, если этот процесс дойдет до конца. Я ожидаю это.
– В Евросоюзе некоторые говорят о том, что против Азербайджана необходимо ввести санкции. Будут ли введены санкции против Азербайджана?
– Я не думаю, что это серьезно, не думаю, что будут вводиться санкции против Баку. Это была эмоциональная реакция под влиянием армянской диаспоры, особенно во Франции. Азербайджан действовал законно с точки зрения международного права. Я не понимаю, как против Азербайджана могут ввести санкции из-за законных действий на своей территории?
– На момент, когда вы были сопредседателем МГ ОБСЕ, ожидали ли вы такого решения по урегулированию конфликта?
– Когда мы сформулировали Мадридские принципы (казанская формула также является исходной от мадридских принципов), мы общались с министрами иностранных дел, чтобы написать эти мадридские принципы. Тогда, в январе 2009 года, в Цюрихе и президент Ильхам Алиев, и экс-президент Армении Серж Саргсян одобрили такой подход, но добавили, что есть некоторые детали, которые надо согласовать. Однако, в целом, стороны это устраивало. В итоге так и произошло, соглашение от 10 ноября — это рамочный документ тех же мадридских принципов, но с очень большим исключением — вопроса, касающегося статуса Карабаха. Он был исключен из повестки из-за поражения Армении во Второй Карабахской войне.
Я думал, что результат будет примерно таким, как сейчас, но все еще надеялся на то, что не придется использовать военную силу. Переговорный процесс работал, не смотря на то, что не был доведен до конца из-за политических разногласий Армении и Азербайджана. Но я был уверен, что если эти переговоры продвинутся вперед и вселят в Алиева веру в то, что Армения искренне ведет переговоры, то войны не будет. Но я также боялся того, что если Армения покажет свою несерьезность и укажет на то, что переговорного процесса де-факто не существует, то будет война. В итоге Пашинян все же показал, что он искренен в переговорах. Когда же его министр обороны выдвинул формулу «новая война, новые земли», я понял, что война неизбежна.
Ниджат Гаджиев
