Политические технологии существуют ради рационализации управления, которое должно приносить эффект в достижении целей. Седьмые всеармянские летние игры, что проходят на оккупированных азербайджанских землях, тоже политтехнологический ход. Судя по замыслу устроителей, они призваны покончить с раздробленностью армян, которые разбросаны по миру, имея национальную государственность.
Собственно, причинно-следственные мотивы этой фрагментарности достаточно общеизвестны, чтобы говорить о них. Другое дело, что официальный Ереван ударился в заботу, чтобы объединить разнородную массу, вселить в нее чувство солидарности на скользком изломе.
Миссию объединителя взваливает на себя пламенный трибун Никол Пашинян, неугомонный лидер «народной революции», который в борьбе с фрагментарностью на площади Ханкенди объявил о «всеармянской революции» и объединении Карабаха с Арменией.
Получается, что судьба Карабаха должна сыграть цементирующую роль в общепланетарном строительстве.
Пашинян много и высокопарно говорил о значении революции, ее влиянии на массовое сознание, заявив, что ценности революции — это всеармянские понятия. Правда, забыл уточнить, в чем их суть и насколько они смогли изменить положение в дряхлеющей стране к лучшему.
Но уверенно провозгласил, что «переосмысление ценностей поставит Армению и ее народ в один ряд с демократическими государствами и народами мира». Довольно громкая и, надо сказать, обязывающая мысль, если вспомнить, что демократические страны давно не практикуют вандализм в межгосударственных отношениях.
Маниакальная увлеченность необоснованными территориальными притязаниями, что характеризует поведенческую линию Еревана в регионе, вывела его из орбиты нормального существования. Это и есть первопричина проблемного положения Армении, которой в тягость вооружиться здравой моралью добрососедства и стать нормальной частью Южного Кавказа.
Но мыслимо ли в условиях системной недостаточности озвучивать и пропагандировать здоровые демократические ценности?!
Способ оказания воздействия на сознание и поведение армянской массы Пашинян избрал верно, но только цели, им определенные, опасны и размыты.
Его демократический танец на площади Ханкенди может и вызвал бурные впечатления, однако изумил участников церемонии сугубо эмоционально. Заставить людей поверить в химеру — задача непростая, тем более в условиях брожения и политического вакуума.
Если оценивать его речь в структуре подковерной борьбы, которую ему навязали карабахские «герои» войны, все обстоит куда проблемно и непредсказуемо.
Революция выдохлась, напирая на разговорный жанр и приукрашивая достоинства виртуальных перемен, Пашинян думает об одном — как бы уцелеть и не лишиться власти перед лицом реальной опасности.
Ясно, как божий свет, что подлинная демократия никогда не мирится с насилием, силовыми методами в политическом управлении. Разве в Армении с ее оккупационной политикой есть место цивилизованным достижениям?
В стране, где давно и надолго утвердились зловещие ценности и варварские принципы, по определению не может родиться демократия со свободой выбора. Способы прямого принуждения и физического насилия — это бич армянской политической традиции, которая благополучно срослась с пещерным пониманием своей исключительности в сообществе.
Заявление Пашиняна «Карабах – неотъемлемая часть Армении» вызвало однозначно негативную реакцию в Азербайджане, Турции и в других странах. Но встает вопрос – а мог ли он себе позволить озвучить что-либо иное?
Со стороны он выглядел жалким и уязвимым. Приехал-то не в родные пенаты, а в чужеродную среду, где бандитское отродье готово в любой момент снести ему голову. Он одержим желанием утвердить революционную власть там, где он все еще никому не указ.
Чтобы не гневить мракобесов с убогими националистами, кормящихся из рук диаспоры, вынужден лебезить и угодничать.
Нет у Пашиняна рецепта лечения сепаратистской болезни. Хваленая диаспора настолько свирепо дрессирует карабахских питомцев, что внушить им что-либо здравое не представляется возможным.
Лидеры провинциальной массы поддаются только команде «миацум». Отсюда все выводы.
Если даже на предстоящих «президентских» выборах Пащинян протащит своего выдвиженца, и это еще не станет логическим финалом его борьбы. На словах он ради всеармянских идей соглашается на привлечение потенциала диаспоры, но в душе понимает, что все беды Армении, впрочем, как и карабахцев, от внешних заказчиков, которые любят родной очаг издалека.
Карабахский проект для диаспоры и мирового армянства, к которым Пашинян неистово апеллировал, дойная корова, которая приносит барыши. Это раздолье для теневого спонсорства.
Когда премьер говорит о репатриации, как об одном из приоритетов, внутри себя понимает, что она давно стала мифической целью. В действительности она является одним из работающих каналов отмывания грязных денег.
Разумеется, они проходят мимо бюджета, и Пашиняну остается лишь грезить о том дне, когда станет полноправным хозяином положения и обзаведется управлением черной кассой под названием Карабах.
При всех случаях не следует ему забывать о факторе настоящего хозяина карабахских земель. Он ведь не дремлет.
Наконец, предшественники Пашиняна – Роберт Кочарян и Серж Саргсян тоже объявляли Карабах неотъемлемой частью Армении, но на словах. Для юридического оформления духу не хватило. Так что, марш малодушия продолжается.
Тофик Аббасов, аналитик
Minval.az
