В кризисное время для спасения системы приходится ограничивать ее полномочия и даже. Если подходить к процессу строго и с точными расчетами, результат не дает себя долго ожидать.
В бурлящей Армении продолжаются жесткие трения между политическими, гражданскими и церковными институтами. И не надо быть с семью пядями во лбу, чтобы догадаться, что подоплека грызни носит меркантильный характер.
На протяжении десятилетий армяне гордо заявляют о силе тройственного союза, объединяющего в себе государство, диаспору (спюрк) и церковь. Триумвират предопределил особенности хайского уклада жизни, ментальности, и ни одна сила не может разрушить сложившуюся конфигурацию коллегиальности. Но как бывает в жизни, самое нежелательное и опасное когда-нибудь да происходит, особенно, если вокруг ядра закручиваются нездоровые тенденции.
С появлением на политической арене архиепископа тавушской епархии Галстаняна, больно смахивающего на индийского факира, пришли в движение оппозиционеры всех мастей, для которых власть Никола Пашиняна является злом. Недовольные желают покончить с ней, как с силой, будто бы сдающей позиции Азербайджану.
Видя, как застрельщик сомнительного движения под громким названием «Во имя родины» постепенно приближается к критической черте, глава кабинета распорядился о принятии соответствующих мер. Провокаторы и зачинщики беспредела, выдающие себя за горячих патриотов, боятся за судьбу нового попа гапона, дескать, он может угодить за решетку, и тогда все надежды рухнут.
Но больше всего они беспокоятся за судьбу церкви, мол, власть настроена развалить институт церкви.
То, как церковь, застолбив за собой политические функции, на протяжении долгих лет разваливает государственность, плетя всевозможные интриги и перевороты, манипулирует сознанием обманутой паствы, никого это не трогает за живое. Обращает на себя внимание аргументация забеспокоившихся, которые видят в лице Эчмиадзина единственный институт, который власти не успели расшатать.
Радеющие за церковников апеллируют к истории, мол, армянскую церковь никому не удавалось расшатать, и даже коммунистическому режиму. Вот тут в самый раз сделать отступление и кое-что вспомнить.
Во времена правления советов армянская апостольская церковь полностью была под пятой всемогущего КГБ, который пользовался религиозными каналами для расширения агентурной сети. Армянская церковь была причастна к самым грязным операциям советской разведки по всему миру, от Ближнего Востока до Южной Америки, от США до Южной Африки.
С ее помощью плелись заговоры и интриги, добывалась стратегическая информация, а в отдельных случаях армянские церкви играли роль места явки. Конспиративные встречи — это всегда трудная задача, и зная особенности агентурной деятельности, армянские предстоятели выступали в роли организаторов, координаторов и прямых участников шпионской работы.
Это и есть главная причина эксклюзивности положения армянской церкви в бывшей стране советов. И потом, кто сказал, что Никол Пашинян боится церкви, потому желает покончить с серьезной угрозой? Движение Галстаняна и всех, кто стоит за ним, не настолько сильно и популярно в народе, чтобы испытывать страх. Когда церковный институт не занимается своим делом, прет изо всех сил в политическое поле, чтобы очистить его для реваншистов, промедление смерти подобно.
А в первопрестольном святом Эчмиадзине царит переполох. Католикос всех армян Гарегин второй не на шутку заерзал, собрал епископов и предстоятелей епархий, чтобы спасать положение. Разговор коснулся вызовов, проблем, затрагивающих общество, и вопросов, касающихся с выполнением церковью особой миссии.
Католикос заострил внимание на обвинениях, что выдвинуты властями против церкви. По этому поводу и принято заявление, в котором выражено отношение к кризису. И каково же оно?
Религиозный институт, реагируя на неизбежные реалии, решил действовать в духе конфликтности, причем не только в контексте противостояния в властью, но и в межгосударственном плане. Гарегин второй выразил отношение «общественному бунту против односторонних территориальных уступок в Тавуше под именем делимитации и демаркации». Из этой данности получается, что, призывая политиков к правдивости, Эчмиадзин выпячивает свою историческую миссию, выводя ее в особую категорию, ставя ее вне критики.
По части неуплаты налогов церковь опровергает власть, прямиком обвиняя главу правительства в лжесвидетельстве, но ни слова не говоря о том, как представитель епископата Галстанян лезет на рожон, чтобы подорвать спокойствие и спровоцировать кровопролитие. Его католикос не призывает к порядку и не обвиняет в раздувании проблемы, хотя он уже угрожает власти, оказывая на него давление.
Ответственность перед народом и родиной, о которой говорит глава церкви, должна отражать позицию религиозного органа, которому самой божественной силой предписано вести разумную и здоровую пропаганду мира, спокойствия и преодоления ненависти. Вместо этого Гарегин второй указывает на «историческую патриотическую и националистическую роли», которые закреплены за церковью. Умиляет словосочетание националистическая роль». Как говорится, вот тебе, бабушка, и Юрьев день.
Не странно, что в Армении многие ратуют за продолжение политики, основанной на вражде и неприязни. И понятно, откуда растут ноги и убогого ребенка войны, которому поклоняются всевозможные маргиналы и патриоты жуткого пошиба.
Поиск поводов для конфронтации — это их хлеб насущный, потому они слепо следуют опасным канонам, а Эчмиадзин это и приветствует, и поощряет.
Почти все, кто идет за церковью в Армении, не могут воспитывать в себе настоящего человека. Те, кто владеет этим навыком, покинули пределы страны. Они понимают, что вседозволенность священнослужителей подрывает основы государственности. С этим необходимо бороться.
Тофик Аббасов
Minval.az
