Премьер-министр Венгрии молился за переизбрание действующего турецкого президента и вряд ли был одинок в этом: с большой долей уверенности можно предположить, что компанию ему составили и лидеры других стран – у многих есть свои планы и надежды на Турцию под руководством «восточного султана».
Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган открыл третье десятилетие своего правления – инаугурация, на которую съехались в Анкару и друзья, и недоброжелатели, состоялась. После очередной победы Эрдогана на президентских выборах премьер–министр Венгрии Виктор Орбан открыто признался, что «много и сильно» молился за нее. «… огромное облегчение. Если бы он не выиграл, это была бы трагедия», – фраза, сказанная Орбаном в эфире радио Kossuth, облетела весь мир.
Как пояснил Орбан, если бы на президентских выборах в Турции победил «человек Джорджа Сороса», это означало бы увеличение миграционного потока беженцев в Европу сразу на два-три миллиона, а также осложнило бы транзит российской нефти в Венгрию и Сербию.
Надо думать, в своих молитвах Орбан был не одинок: Турция под руководством Эрдогана превратилась в одного из ключевых геополитических игроков, влияющих на уровень безопасности большой части мира – от Ближнего Востока, Южного Кавказа и Центральной Азии до Средиземноморского и Черноморского регионов. Разумеется, влияние это устраивает далеко не всех: желающих отбить его у Эрдогана, не согласных с его внешнеполитической стратегией, достаточно много. Впрочем, и некоторые несогласные, тем не менее, предпочитают Эрдогана его основному сопернику на президентских выборах, поскольку (или в том числе) потому, что при нем уровень суверенитета и самостоятельности Турции сильно возрос, поэтому с ней легче, понятнее и более предсказуемо работать как в многосторонних, так и в двусторонних форматах, чем со страной или странами, полностью подконтрольными Западу.
Словом, не заметить уникальность Эрдогана – невозможно: и с Востоком, и с Западом он сумел поставить себя так, что с ним предпочитают не ссориться даже державы, упоминаемые в современной политике как «великие», хотя кое-кто — не без камня за пазухой. Нас же сейчас более всего интересует, как отразится победа Эрдогана на государствах Южного Кавказа и Центральной Азии. У них есть свои планы на Турцию, а у последней – на оба региона, каждый из которых пока только географически можно считать единым целым.
Если говорить о Южном Кавказе, то наиболее близкой Турции страной здесь является Азербайджан. Более того, обе – не на словах, а на деле – придерживаются провозглашенного Гейдаром Алиевым постулата «Одна нация – два государства», к чему Ильхам Алиев добавил: и «один кулак». Это хорошо было видно на примере второй Карабахской войны, продемонстрировавшей беспрецедентную поддержку Баку со стороны Анкары. И в этом плане для Азербайджана ничего не изменится – разве что в сторону нарастания взаимодействия на самых разных направлениях, включая политическое и военное, что придется учитывать Армении как в контексте раздела границы, так и окончательного урегулирования конфликта с соседней страной. Придется учесть и силам, лоббирующим интересы Армении.
С большой долей вероятности, победа Эрдогана, в итоге, пойдет на пользу и самой Армении, поскольку последняя, при условии примирения с Азербайджаном, получит доступ к транспортным коммуникациям и развитию торгово-экономических и иных связей с Турцией. То есть отношения Армении с Турцией видятся, своего рода, единым пакетом отношений Еревана и Баку.
Что же касается Тбилиси, с Анкарой у него нет и не было проблем: Турция, среди прочего, лидирует во внешней торговле Грузии, ее компании занимают значительный сегмент в местном бизнесе. Все три страны – Азербайджан, Грузию и Турцию – объединяют важнейшие транспортно-логистические проекты и углеводородные маршруты по доставке азербайджанских энергоресурсов (нефтепроводы Баку-Супса, Баку-Тбилиси-Джейхан и газопровод Баку-Тбилиси-Эрзерум) в Европу. Кроме того, турецкие военные инструкторы приняли активное участие в подготовке грузинской армии в соответствии со стандартами НАТО.
Надо думать, и после переизбрания Эрдогана на новый президентский срок влияние Турции на Южном Кавказе только усилится, но это вряд ли приведет к открытому конфликту с другими центрами силы, претендующими на доминирование в регионе – речь о России, США и Евросоюзе. Им придется несколько поумерить свои амбиции и найти в этом позитивную сторону. Так, в заданных условиях усиление влияния Турции означает некоторое ослабление влияния США и Евросоюза, а для двух последних – снижение в регионе роли России, которая тоже свободно вздохнула, узнав о победе Эрдогана во втором туре.
Говоря о Южном Кавказе и Центральной Азии в контексте победы Эрдогана, нельзя обойти стороной Россию – активного игрока и в этих регионах, и на Ближнем Востоке. Несмотря на то, что активность Турции не всегда приветствуется Москвой, она закрывает на нее глаза, поскольку полностью захватить соответствующий ареал геополитические противники России при Эрдогане вряд ли смогут, и в этом он един с Путиным. Главным для Москвы в победе Эрдогана является и то, что Турция не присоединится к антироссийским санкциям, не разрушит имеющиеся экспортно-импортные и логистические цепочки и вряд ли откажется от крупных проектов, реализуемых при участии России.
Словом, для России важна предсказуемость нынешнего турецкого президента, прекрасно понимающего президента российского, и имеющего с ним доверительные отношения, несмотря на определенные противоречия по тем или иным вопросам, включая украинский и сирийский. Достаточно сказать, что Анкара продает оружие Киеву, но, опять же – феномен Эрдогана – скандалов на этой почве с Москвой нет. А отсутствие российско-турецких дрязг во многом облегчает жизнь и возможности маневрирования многим государствам Ближнего Востока и не только им. По неофициальной информации, победы Эрдогана желали также в руководстве Ирана и Сирии – при принципу выбора «меньшего зла». Неизвестно, правда, дошло ли и там дело до молитв.
Чего можно ожидать от победы Эрдогана в глобальном смысле? Продолжения борьбы Турции за роль ключевой мировой державы, ее утверждения в качестве одного из центров силы; становления страны в статусе торгового, газового, транзитного хаба, одного из центров принятия решений в области безопасности. Отдельный разговор о роли Турции в тюркском мире, что важно как глобально, так и локально – для Азербайджана и четырех из пяти государств Центральной Азии.
Эрдоган сплотил Организацию тюркских государств (ОТГ), и в среднесрочной перспективе она имеет все шансы стать самостоятельным политическим союзом, а далее, если дело пойдет так же удачно – возможно, что и военно-политическим блоком. Разумеется, в таком случае на ОТГ сильное давление будет оказывать Запад.
В продолжение темы Центральной Азии – Турции. Государства первой возлагают на эрдогановскую Турцию большие надежды, в том числе, в плане начатого сотрудничества в военной сфере, актуального с точки зрения поставок продукции военного назначения. Киргизия, к примеру, уже закупила популярные в мире турецкие беспилотники «Байрактары», а Казахстан намерен приступить к их производству. Напомним, военно-промышленный комплекс Турции стремительно набирает обороты, армия страны вооружена новейшим оружием, имеет развитую военную инфраструктуру и присутствует в Сирии, Ливии и Северном Ираке.
Усиление роли Турции в Центральной Азии завязано также на диверсификации политических гарантий государств региона (сейчас ставка ими делается, в большей степени, на Россию и в немалой – на Китай); научно-образовательном сотрудничестве и, что важно, на развитии транспорта, логистики, экспортно-импортных операций. Словом, для Центральной Азии и почти для всех на Южном Кавказе, а также в России и определенной части Ближнего Востока, к власти снова пришел, так сказать, свой человек. А это означает самое главное в политике – предсказуемость.
Между тем Турция испытывает серьезные экономические проблемы в связи с падением национальной валюты, высокой инфляцией, к которым добавились большие трудности с восстановлением районов, пострадавших от недавнего землетрясения. Мало того, США продолжат с удвоенной силой раскачивать турецкие политические элиты, оказывать давление на официальную Анкару и критиковать ее по поводу и без оного. Но при Эрдогане Турция не уступит ничьему натиску и шантажу – она продолжит проведение собственных, протурецких интересов. Более того, чем сильнее на нее будет давить Запад, тем стремительнее она развернется в сторону Востока.
Тем не менее, шансы выбраться их серьезных проблем у нее велики. И даже при наличии проблем внутренних, не ограниченных уже обозначенными, ее внешнеполитические движения на задний план не отойдут. Но происходить они будут под «устрашающий» аккомпанемент «исламизации» как самой Турции, так и связанных с ней государств мусульманского мира. Однако Эрдогана принято считать «умеренным исламистом», и все «пугалки» об исламизации Турции подтверждения не имеют. Соответственно, угроза светскости близких к Турции государств Южного Кавказа (Азербайджан) и Центральной Азии не просматривается, но эксплуатироваться она будет как в мировом масштабе, так и в странах, на которые политика Анкары воздействует в большей или меньшей степени.
Да, Турция будет расширять свое влияние, в том числе, посредством ОТГ, но с сохранением баланса сил в регионах Южного Кавказа (а он «пестрый» и не вполне выраженный) и Центральной Азии: столкновения здесь интересов Турции, России и Китая видится маловероятным в среднесрочной перспективе.
Ирина Джорбенадзе, автор Minval.az
