Интервью с известным российским актером для информационно–аналитического портала Minval.az
-Вы родились 22 марта 1984 года. Грань между астрологическим знаком Рыб с их мечтательностью и отрешенностью и Овном с его прямолинейностью и четким осознанием приоритетов. Какая же сторона Вам все-таки ближе ?
-Всему тому, что связано со знаками зодиака я придаю небольшое значение. Но по мнению моей жены, я конечно же больше «рыба» нежели «овен». Спокойный, рассудительный склад характера, человек я не вспыльчивый и не упертый. Могу выслушать доводы и согласиться в случае если действительно неправ.
Думаю, что и режиссеры подтвердят, что я действительно неконфликтный человек. А споры на съемочной площадке – явление абсолютно нормальное , и скорее продуктивное нежели разрушительное. Именно за счет споров зачастую рождаются интересные приемы и находки. Мой любимый проект — «Последняя статья журналиста». Мы с Женей Сологаловым спорили аж на повышенных тонах, но на мой взгляд эти споры как раз и привели к тому, что там много чего получилось.
А конфликтовать с режиссерами… Я придерживаюсь той позиции, что существует определенная иерархия — актер подчиняется режиссеру, режиссер подчиняется продюсеру и т.д.
— Приход в профессию — кто-то мечтает стать актером чуть ли не со школы, на другого сильное действие оказывает просмотренный фильм, на третьего — процесс съемок, четвертый же пробует множество профессий, прежде чем методом исключения приходит к собственному выбору. Какой из перечисленных путей был ваш ?
— Я об этом как – то говорил, было два важных фактора, которые повлияли на мой выбор профессии.
Когда я учился в школе , родители моего лучшего друга приобрели мне с ним абонемент в Театр Юного Зрителя. Абонемент годовой, на все спектакли. Какие-то из этих спектаклей были получше, другие чуть похуже. Сами спектакли я запомнил плохо, но мама говорила, что я приходил домой с горящими глазами , абсолютно восхищенный тем, что увидел. Это был первый камешек, заложенный в фундамент актерской профессии. И второе сильное впечатление – премьера фильма «Терминатор» в России. Это, насколько я помню, были 90-е годы, точнее вторая их половина. Изначально мое внимание привлек трейлер, что показывали по телевидению. Это было как зрелище, которого я не видел никогда ни в российском, ни в советском кино — эти машины, мрачная атмосфера… Необычно было все. Я уговорил родителей отвести меня в кинотеатр. Хотя картина и не была рассчитана на детскую аудиторию, я посмотрел ее при полном зале, на большом экране, и естественно, впечатление было очень сильным – и восхищение, и ужас, и знаменитая сцена когда Шварценеггер в образе Терминатора вырезает себе поврежденный глаз. Было даже ощущение легкого панического страха перед тем, что я вижу, но в тот момент я столкнулся с тем, как можно разрушить любую, даже самую жуткую атмосферу. Какой–то мужчина на заднем ряду, видимо уже поднаторевший в подобных фильмах, с юморком произнес своей спутнице «сейчас из кармана достанет запасной глаз». Моментально рухнула вся напряженная атмосфера фильма. Да, это было просто кино. Даже сейчас, пересматривая старые фильмы и вглядываясь с спецэффекты тех времен, не перестаешь удивляться, какое они производили впечатление. А воображение само дорисовывало, доигрывало моменты, которые невозможно было сделать технологиями того времени.
Яркий пример этому – моя дочь. Она ходила на день рождения, там проводили квест, посвященный фильму «Чужой». Сам фильм она не видела, ей пока рановато, но когда мы пришли домой она попросила, чтобы я показал ей «Чужого». Я нашел нестрашные фрагменты современного фильма, который недавно снял Камерон, где сам «чужой» нарисован компьютерной графикой, она посмотрела, ей было довольно страшно. А потом я нашел фильм «Чужие», если не ошибаюсь, он второй по счету, и она увидела «Чужого» там. Фраза была гениальна «Папа, но ведь это же кукла»! То есть некоего ощущения магии, чего – то необычно не было вообще, просто не страшно. Разница между впечатлительностью, которая была у нас, и впечатлительностью современных детей огромна. Это как земля и небо.
Впрочем я отвлекся. Театр и кино – вот два искусства, которые направили меня на актерскую стезю. Не было ни колебаний, ни альтернатив, я шел по этому пути осмысленно , начиная со школьного театра, кружка, потом это медленно перетекло в Театр Юношеского Творчества, есть у нас такое место в Санкт–Петербурге, в Аничковом дворце, это детский театр, одновременно являющийся театральным кружком, довольно интересная конструкция. Попал я туда практически случайно, там ребята могут изучить практически любую театральную профессию, будь то монтировщик, реквизитор, костюмер, гример, и т.д. там же обучают актерскому мастерству, и соответственно ставят спектакли. То есть дети полностью являются авторами спектаклей – костюмы, грим, декорации: все это они делают сами. Это очень любимое мною место, от души желаю ему просуществовать как можно дольше. Затем была Театральная Академия, в которую поступил с первого раза.
-Очень большое влияние на предлагаемые роли играют внешние данные. Часто ли предлагают отрицательные роли? Больше сыграно положительных или отрицательных ролей?
-Может это и прозвучит несколько самоуверенно, но по моим ощущением я могу одинаково хорошо исполнить как положительные, так и отрицательные роли. И более того, мне свойственно и отрицательное обаяние. Мне кажется, что в моей фильмографии и положительные, и отрицательные герои идут если и не наравне, то не сильно отстают друг от друга. Тут еще немаловажную роль играет жанр.
Например в фильмах лирических у меня соотношение 50/50.
50% хорошего, доброго, любящего героя, а другие 50% — мерзкого, циничного, изменяющего, не дающего главной героине шансов обрести свое счастье. Также и в детективно–криминальном жанре.
Большинство зрителей знают меня по роли Фомы из «Невского», а это все–таки герой, относящийся к криминальному миру, и по идее он должен являться больше отрицательным. Хотя в процессе создания сериала и персонажа он перешел на сторону добра и, скорее, является персонажем положительным.
Если же говорить об интересности – я не могу сказать, что герои отрицательные более интересны чем положительные. Вопрос не в том, положительны они или отрицательны, важно другое – как они прописаны. Был случай, когда мне предлагали роль у хорошего режиссера, более того, меня уже утвердили. Но когда я прочитал сценарий, я понял, что в этом герое не за что зацепиться, нет ничего того, что мне было бы интересно в нем поискать. Нет «интересности», написано с использованием основных штампов «плохиша». А хуже всего то, что он никак не замотивирован. Поступать просто ради того, чтобы так поступать – какой же может быть интерес показывать этот персонаж? Никакого. Другое дело, если отрицательный герой интересно написан, замотивирован — конечно же за такие роли интересно браться. Я, например, совершенно восхищен персонажем Гари Олдмана в фильме Люка Бессона «Леон». Он отвратителен, мерзок, совершенно невероятное отрицательное обаяние. Я много раз пересматривал этот фильм, интересно понаблюдать, понять, как создается этот образ. Невероятно талантливый актер со своим багажом секретов (смеется).
— Когда Вам становится ясно – возьметесь за роль или нет?
-Безусловно, я не соглашаюсь на любые роли. Ситуация начинает проясняться уже на момент чтения сценария.
Но я скажу более, актерская профессия, как мне кажется, это, в некоторой степени, монашество. Мы отказываемся от определенных вещей в жизни, чтобы создавать свои роли, героев, персонажей. Почему я стараюсь не афишировать свою личную жизнь и не позволять зрителю узнавать обо мне слишком много? Для того, чтобы зритель, глядя на экран, видел не Дмитрия Паламарчука, которого он знает, а именно того героя, который перед ним. Вот это очень важно – нужно оценивать персонаж, а не актера. Но к сожалению, в последнее время замечаю, что эта схема дает сбои, актерская профессия превращается в некое брендирование. Актер создает из себя некий бренд, если угодно товар, который вовсю используется в коммерческих целях продюсерами и режиссерами. Получается, зритель хочет видеть не персонажа, а именно этого актера.
Возвращаясь к вопросу – отказываться от ролей можно, если не нравится роль, если по каким–то причинам (моральным, идеологическим, психологическим и т.д.) не готов ее играть. Но после того, как согласился на эту роль, взялся за нее, наступает следующий этап. Дальше ты становишься пластилином, инструментом, нитью, нотой и т.д. и исполняешь свои обязанности, оставив «нравится» или «не нравится» при себе, выполняя задачи, которые ставятся перед тобой. Я говорил про монашество – мы становимся подчиненными и должны выполнить задачи, поставленные перед нами режиссером, идя чисто на доверии. Если у вас с режиссером появилось со-творчество, то это очень здорово, творить само по себе великое счастье. Но так происходит не всегда, бывают моменты, когда нужно выполнить поставленную задачу.
Поэтому, если взялся – так выполняй, а отказался – значит отказался.
-В идеале любой актер должен быть универсальным настолько, чтобы совладать с любой ролью . В жизни же у каждого актера есть определенная тема, на которой наступает творческий резонанс, и можно так подать играемый образ, как не сделает никто другой. Какая тематика Вам близка особенно?
В последние лет пять для меня резонансной стала тематика отцов и детей. После того, как у меня родилась дочь, мое мировоззрение во многом поменялось. Это и понятно, мы живем до рождения детей и после, когда начинается новая жизнь. И я обратил внимание, когда родилась моя дочь, уже в первый год, я начал играть театральные роли чуть по-другому. Ребенок растет, он меняется физически, психологически, и это стало вносить новые краски в мою игру, я видел человека как бы с нуля, и это очень помогало. Естественно, для меня наиболее эмоциональные моменты связаны с ролями, в которых присутствуют дети, их отношения с родителями. И эта тематика на данный момент дает наибольший резонанс.
И еще – мне лучше всего даются роли людей, которые эмоционально подвижны, находящиеся в стрессовой ситуации, там, где экстремально и тяжело. А молчаливые, серьезные, уверенные в себе, фундаментальные, тяжеловесные – эти роли идут непросто, я не могу найти зацепок со зрителем и чувствую, что в данных образах я не очень интересен.
-Не было ли у Вас желания стать по ту сторону камеры? Допустим, в качестве сценариста или режиссера короткого метра. За какую бы тему Вы взялись?
-Ну вопрос чуть запоздал (смеется) ибо там я уже побывал, то есть написал и снял, но пока этот проект не закончен. Это действительно короткий метр, который, в то же время, может являться первой серией интернет–проекта. В течение прошлого года мы реализовали эту идею, дабы времени было много – пандемия внесла свои коррективы. Появилась возможность посидеть дома, над чем–то подумать, что–то поделать, и небольшим коллективом мы сняли 20–минутную историю. Жанр можно назвать «хоррор», хотя мне больше нравится определение «survival» — выживание. Что-то вроде постапокалиптического меланхолического неторопливого кино. Сейчас идет работа над звуком, я надеюсь, к весне мне удастся ее закончить и опубликовать в интернете.
-Бытует мнение , что актеры всегда стремятся быть в курсе работ своих коллег по цеху. Остается ли время на телевизор?
-Телевизор не смотрю абсолютно. Мне кажется, вымирание телевидения, как таковое, является естественным процессом. Технически мы довольно быстро движемся вперед, и, естественно, телевидение постепенно замещается интернетом. Довольно большое количество людей уже осознали, что на разных интернет–платформах можно найти куда более разнообразный и интересный материал, чем то, что предлагает телевидение. Я стараюсь быть в курсе происходящего и в зарубежном и в российском медиа–пространстве, и должен признаться, что за последние 2–3 года вижу очень ощутимый скачок вперед. Я не говорю о полном метре и о тематических картинах, а вот разнообразие различных сериалов и затрагиваемых в них тем приятно радует и внушает оптимизм. Конечно, все еще наблюдается желание развлекать. Это, само по себе, не плохо, как мне кажется — путь не в ту сторону. Кино, каким бы оно ни было, должно чему–то учить, воспитывать, вдохновлять. И ведь тут не надо ничего сложного и заумного. Можно на простых историях объяснять какие-то вещи, которые не останутся без внимания.
Есть и работы, которые приятно удивляют, такие как правило просматриваю по рекомендации. Как пример «Человек, который удивил всех» режиссера Натальи Меркуловой, в главной роли Евгений Цыганов. Фильм приятно шокировал, но самое интересное – я потом говорил со многими людьми, у каждого свое восприятие и понимание этой картины, свой посыл, не совпадающий с остальными. В этом огромная заслуга этого фильма без темы – он обращается к тебе и дает возможность найти что – то внутри себя, некую область, где он срезонирует.
Порой бывают так , что на съемочной площадке участники съемочной группы по-доброму подшучивают друг над другом, подстраивают разного рода курьезные ситуации, чтобы раскрепоститься, снять напряжение, просто отдохнуть. Кто–то может просто забыть текст и экспромтом развеселить остальных …
Я снимаюсь в сериалах и кино уже лет 15. 8–10 лет назад юмора на площадке было как–то побольше. Не знаю с чем это было связано, может раньше на съемках больше пили (смеется), то ли мы были моложе и не могли воспринимать всерьез происходящие ситуации. Мы очень много «кололись», не могли всерьез воспринимать приносимые нам тексты… Сейчас этого как-то меньше. Я помню когда мы только начинали снимать сериал «Такая работа». Первый съемочный день, мы только пристраиваемся друг к другу, моя партнерша Ира Шеянова должна сказать текст, что–то там про судебную систему и про богиню Фемиду – «Как бы к этому отнеслась богиня Фемида». Ира произносит текст, но у нее он звучит чуть по другому — «Как бы к этому отнеслась богиня Фригида». И тут мы поплыли. Вот вам и курьезная ситуация (смеется).
-Говорят, что досуг есть накопление впечатлений для последующей реализации. Выдаются ли у вас свободные дни, что Вы любите делать на досуге?
-Знаете, с появлением дочери мой досуг стал ее досугом. Наша с женой задача в свободное время как можно больше развлекать дочь. Мы это делаем с удовольствием, может потому, что, когда росли мы у родителей, не было такой возможности для общения с нами, время было непростое, 90-е годы. Родителям приходилось много работать и мы сами себя развлекали. Поэтому я пытаюсь возместить дочери то, чего так не хватало мне. Любые каникулы превращаются в целый марафон развлечений — сегодня это веревочный парк, завтра это аквапарк, послезавтра – контактный зоопарк, затем походы в гости, ну и так далее… А еще для меня источником творческого и душевного накопления являются путешествия. Прошлый год, лишивший меня возможности этого времяпрепровождения очень расстроил, мы никуда не поехали, пробыли за городом. Для меня отсутствие моря – тяжкое испытание, вы не представляете, я жду лета, как манну небесную. Море – колыбель человечества и я в этом убеждаюсь каждый раз.
Что я еще люблю делать на досуге? Раньше я любил ездить на метро, просто ходить по городу, наблюдать за тем, что происходит вокруг. Но с возрастом почему-то растет желание затворничества, или может уставать стал от людей, но мне больше стало нравиться за городом, на природе, наедине с собой. И поэтому не могу сказать, что период самоизоляции прошел для меня мучительно. Было довольно неплохо, повторять конечно не хочу, но и жаловаться не стану.
-Бывали ли Вы в Баку?
-Нет, к величайшему сожалению не доводилось, и Баку — один из моих приоритетов на ближайшее будущее. Когда мы были в Одессе, то лишний раз убедились, насколько нам нравится открывать для себя зарубежье, в нашем случае — ближнее. Страны, совсем еще недавно входившие в состав Советского Союза, могут быть удивительными и прекрасными. Мы были рядом с вами, в Грузии. Тбилиси произвел совершенно потрясающее впечатление. Но самая ближайшая перспектива – это Азербайджан. Перед нашей беседой я посмотрел фотографии Баку, увидел, насколько разнообразна архитектура. Увидел Старый Город, узкие улочки, напоминающие Италию… Обязательно посетим ваш замечательный город при первой же возможности.
— Блиц . Краткий вопрос — краткий ответ. Любимое литературное произведение. Любимая музыка. Любимый фильм.
-Любимая книга – Чак Паланик – «Бойцовский клуб», любимая музыка – Queen, любимый фильм «Жизнь прекрасна».
-Ваши пожелания самому себе, своим зрителям, читателям этой публикации.
-Что бы я мог себе пожелать … (тяжелый вздох). Я чувствую, что подошел к какой-то границе в своем развитии, это границу пора перейти и выйти на следующий уровень. Чувствую, что уперся в дверь и ее предстоит пройти. Что за этой дверью – одному Богу известно.
И есть ощущение что в ближайшее время я этот шаг все – таки совершу.
Своим зрителям хочу пожелать быть чуткими друг к другу, относиться более трепетно, внимательно, не быть категоричными, стараться услышать точку зрения другого человека и не пытаться навязать свою, умение слушать важно во все времена. Чтобы не опускаться до раздоров и конфликтов надо научиться находить общий язык общения друг с другом.
М. Шахбази.
Minval.az
