Чтобы привести в движение дряблый механизм, нужны не только ресурсы, но и разумные расчеты с рациональной последовательностью. Если речь о государственном образовании, а вялые и усохшие страны имеются, стратегически важным становится и наличие ресурсов, и трезвая оценка положения.
Европейский Союз после бархатной революции Никола Пашиняна взялся за реанимацию Армении. Новый премьер, находясь в Брюсселе, не скрывал, что надеется на содействие и ресурсную помощь ЕС, как на последний шанс. Но в рукаве держит и старую крапленую карту.
До саммита ЕС и НАТО в Бельгии, куда собрались мировые лидеры, азербайджанский президент Ильхам Алиев, выступая на заседании кабинета министров страны, недвусмысленно заявил, что в свержении криминального режима Сержа Саргсяна Армении Баку сыграл одну из решающих ролей. Не вдаваясь в подробности, оратор заключил, что механизм, позволивший наказать руководителя страны-агрессора, по-прежнему в наличии.
То был сигнал Николу Пашиняну, который никак не разберется в разнобое скороспелых идей и неадекватных намерений. Вывод напрашивается сам собой. Если новичок не извлечет уроков из одиссеи предшественника, и ему придется пожинать несладкий плод фиаско.
Ереван знает глубину кризиса, тем не менее, старается вывернуться из мертвой хватки стагнации, стучась во все двери. Немыслимо это, прежде всего, потому, что Пашинян подобно алхимику хочет свести в одной пробирке масло и воду. Образно говоря, вода для него — багаж политических наработок, выведенных с помощью России, а масло – щедрые обещания помощи и довольствия, анонсированные Западом.
Перед Брюсселем секретарь Совета Безопасности РА Армен Григорян, беседуя с российским визави Николаем Патрушевым, попытался подсобить успеху химического эксперимента. Хорошо понимая, что совмещение разнородных по составу реагентов, будучи уделом чудотворцев, может не оправдать надежд, секретарь решил дерзнуть.
Убедил было коллегу в благородности армянских намерений в отношении России. Как обычно поступают хозяева, Патрушев сделал вид, что верит и разделяет намерения новой армянской правящей команды. Но надо знать, и в Москве это понимают, что Еревану, если даже там будет власть самого Бога, не по силам отвертеться от заглавной роли Москвы в вопросах безопасности.
Обсудив военный компонент армяно-российских отношений, вопросы закупки вооружения, перспективы развития военной промышленности Армении и карабахский узел, участники сделали вид, что наличествует взаимопонимание. Ереван опять мягко стелит, и это видно невооруженным глазом. Кремль, как видится, потому и не торопятся с кардинальными решениями.
Отдельные моменты переговоров вызвали диссонанс, и пришлось подкорректировать положения итогового документа. Термин «поэтапное решение карабахской проблемы» было изъято из протокола лишь потому, что Ереван ставит телегу впереди лошади. Выводя проблему статуса Карабахского региона за скобки, армяне настойчиво добиваются изменения дипломатического статус-кво в свою пользу. Но Баку на никогда это не даст согласия.
Касательно видений российских политиков, посетивших освобожденный Джоджуг-Марджанлы, воспитанник Джорджа Сороса Армен Григорян выразил бархатный протест, мол, заявления российских представителей противоречат политике Кремля. Раздражительность гостя не повредила атмосфере переговоров. Но главное последовало после, когда Марлезонский балет нашел продолжение в типично армянском стиле с заглавной ролью самого Пашиняна на европейской сцене.
В покорении Старого света его эйфория, подобно бурной стихии, обильно разошлась по саммитовским просторам, разрушив аж гипотетические представления о разумных границах. Раскрыв объятия перед политическими тяжеловесами, премьер взял на абордаж всеобщее внимание россказнями о прелестях бархатной революции.
Захваченные им в дорогу флаги антикоррупционной борьбы, макеты экономического переустройства, а также рецепты преодоления страхов перед диктатурой должны были вызвать впечатления в воображении хозяев. Неизвестно, насколько Пашиняну удалось пронять европейцев, однако, выложившись по полной, он неистово добивался понимания по Карабаху.
Не мудрствуя лукаво, заявил о приверженности Еревана миру, но с условием, что самоопределение Карабаха не имеет альтернативы. В принципе эта позиция приемлема и для Баку, который гарантирует армянскому меньшинству самоопределение. Любой иной вариант без восстановления территориальной целостности Азербайджана неприемлем.
Однако для Еревана есть вещи посерьезней. Оказывается, в случае, если Азербайджан решит положить конец конфликту военным путем, не дождавшись пашиняновского великодушия, это нанесет вред демократии, правам человека и миру. Вот о чем печется новичок, севший в шатающееся кресло с новыми лозунгами. Не изменив провальному курсу предшественника, премьер желает поудобнее разместиться на двух стульях. Собственно, и в этом повторяет Сержа Саргсяна, которого санкциями допек Баку.
Пашинян волен озвучить, делать все, что ему заблагорассудится. Но он не в силах помешать Азербайджану делать то, что требуется логикой момента. В этом главная оплошность доморощенного армянского демократа, который тщетно обивает пороги, не видя решения под носом. И такое бывает, когда за дело берутся провинциальные идеалисты.
Тофик Аббасов
Minval.az
